Самуил Яковлевич умудрялся перевести даже самого Шекспира на более правдоподобный,
значительно более драматизированный и лиричный язык, чем это получалось у великого Виллиама.
Я уж не говорю про его переводы Уильяма Блэйка.
Ну где уж мне соваться, чтобы перевести не так "криво (с утратой смысла)".
*****
Я перед Богом день и ночь,
С меня он глаз не сводит прочь.
Но дьявол тоже неотлучен:
Мой кошелёк ему поручен.
Он мой невольный казначей.
Я ел бы пищу богачей,
Когда бы стал ему молиться.
Итак, не быть мне богачом.
К чему ж молиться и о чём?
Желаний у меня немного,
И за других молю я Бога.
___________
Однако у меня есть созвучное на пуштунском,
которое я написал ещё в начале 2000-х во время частых скитаний по Афганистану
с миссией от "Детского Фонда".
Мне сыпались тогда от близких упрёки, что, мол, разбогатев,
ты не должен лезть в чужие войны и авантюры и рисковать спокойствием и веллбиингом семьи.
Я тогда же начал поэму на пуштунском,
кусочек которой в самопереводе здесь уже ставил...
Не хватило вдохновения дописать, забросил и не хочу к этому возвращаться...
Мой день порой
беспутен и нелеп
- B Герате
нищего прошу
подать мне грош на хлеб,
- В Кундузе
богачам даю на бедность,
И этим вовсе
не являю вредность...
но иногда
терзает душу ревность
- Ведь я по сути,
как их? - "новый русский"
И на вино себе
и дерзкие закуски,
могу с душевной
щедростью подать…
и хлебом чёрствым
зажевать,
пускай обглоданным слегка,
который отниму у бедняка...
Осляга.
Kabul. Afghanistan
21 February 2005
_______________